Развитие биотехнологии в ряде индустриально развитых стран породило новые отношения между сугубо научными учреждениями и промышленностью. Возникшие связи вызвали широкие дебаты о задачах и роли академических институтов и их независимости от мира бизнеса. Высказанные мнения отражали широкий спектр умозаключений от наитеснейшего сотрудничества до жесткого разделения сфер деятельности.

Вот почему в подготовку специалистов для развивающихся отраслей промышленности оказались вовлечены именитые ученые. Как выяснилось, такой симбиоз между промышленностью и академическим миром выгоден обеим сторонам. Тем не менее между промышленностью и чистой наукой должна сохраняться известная дистанция, ибо развитие науки подчиняется внутренней логике и собственной динамике. Иными словами, постановка научных проблем не должна целиком определяться нуждами промышленности. Вместе с тем научные исследования призваны решать неразрывный континуум проблем - от задач, определяемых самой наукой, до тех, которые задаются извне. Биотехнология предоставляет превосходную возможность объединить решение таких задач в одной дисциплине.

До второй мировой войны американские исследователи были вольны распоряжаться патентами, защищающими их открытия, но обычно предоставляли преимущественные права своим институтам. Так, в 1907 г. Коттрелл, профессор физической химии Калифорнийского университета в Беркли, изобрел способ очистки стоков химических заводов фирмы «Дюпон». Он намеревался передать все права на это открытие Калифорнийскому университету, но по каким-то причинам это намерение не осуществилось. Тогда Коттрелл оставил университет и основал исследовательскую корпорацию, призванную обслуживать ученых, которые хотят найти коммерческое применение своим научным идеям. Коттрелл передал свой патент корпорации и заключил соглашение с Гарвардским, Станфордским и Калифорнийским университетами, а также с Массачусетсом технологическим институтом на следующих условиях: университеты будут передавать корпорации патенты, полученные в их стенах, в обмен на существенную долю прибылей от их внедрения. К 1945 г. свыше 50 институтов получили субсидии на осуществление широкого спектра научных проектов - от ракетостроения до синтеза витаминов.

Можно сослаться еще на один интересный пример. Стинбок, профессор биохимического факультета Висконсинского университета, изобрел способ облучения пищевых продуктов для повышения содержания в них витамина D. Ученый хотел передать часть огромных прибылей от внедрения своего патента университету. Открытие Стинбока представляло особый интерес для зарождавшейся маргариновой промышленности, ибо повышало конкурентоспособность ее продукции по сравнению с маслом. Для контроля эксплуатации этого открытия был создан специальный фонд - «Висконсин алюмни рисёрч фанд», который сотрудничал с компаниями, использующими патенты ученых Висконсинского университета. За вычетом административных расходов вся прибыль возвращалась в университет. В 1930-е гг. фонд приносил университету доход в 100 000 долл. в год. Эти дополнительные средства способствовали расширению биохимического факультета. (К 1951 г. 30% всех американских биохимиков были выпускниками Висконсинского университета.) К 1981 г. фонд передал университету 100 млн. долл. на фундаментальные исследования, что не помешало университету установить и другие связи с промышленностью. Висконсинский университет намерен использовать принадлежащую ему землю в центре Мэдисона для строительства лабораторий, где научные сотрудники могли бы выполнять исследования по заказам частных фирм.

У американских университетов имеются различные пути для внедрения своих открытий в целях получения дополнительных средств. В отличие от Англии, где для внедрения патентов исследователи вынуждены прибегать к посредничеству Национальной корпорации по развитию исследований (последняя влилась в Британскую технологическую группу), каждый университет в США имеет право заключить соглашение непосредственно между заинтересованной компанией и исследователем, выполнявшим основную часть работы. Крупные американские университеты, например Станфордский или Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, имеют в штате юристов, которые помогают им найти наилучшие формулировки для заключаемых контрактов, особенно когда дело касается оформления патентов и связанных с этим прибылей. После многолетних переговоров и под политическим давлением американским университетам удалось добиться утверждения конгрессом США законопроекта, позволившего им извлекать доходы непосредственно от внедрения результатов любых исследований, которые финансируются из федерального бюджета.

Уменьшение средств вынудило университеты искать дополнительные источники финансирования, в первую очередь у промышленных фирм. Американское правительство не возражало против подобных объединений, однако мнения ученых по этому вопросу разделились. Например, Вейссман, директор компании «Биоген», полагал, что факультет генетики Цюрихского университета, который он возглавляет, бесспорно, в состоянии осуществить работы на первой, генно-инженерной, стадии получения интерферона, но только крупные биотехнологические компании, такие, как «Биоген», могут вложить миллионы долларов, необходимые для крупномасштабного производства. Коэн же утверждал, что подобное сотрудничество неизбежно, но, чтобы избежать зависимости, университеты должны взаимодействовать с несколькими партнерами. Циндер, профессор Рокфеллеровского университета, критически отнесся к попыткам любого финансирования со стороны промышленности. По его образному сравнению, деньги от подобного сотрудничества подобны вирусу, который вызывает рост хозяина, но приводит в итоге к его гибели.

Нельзя игнорировать проблемы, возникающие при объединении усилий ученых и промышленников: это все большее засекречивание результатов исследований, борьба за приоритет, конфликты между персоналом, занятым фундаментальными и прикладными исследованиями, разница в их окладах и обеспечении студентами. Например, в Калифорнийском университете в Сан-Франциско финансовая помощь от «Говард Хьюз медикал инститьют» вызвала раскол среди исследователей, работающих на факультете генетики. По мнению Ямамото, профессора этого университета, подобные явления могут иметь серьезные последствия для факультета, поскольку успех его исследовательской деятельности в такой же степени зависит от свободного обмена идеями, и от результатов экспериментов.

В свете сказанного становится ясной позиция, занятая Гарвардским университетом, который создал у себя конфликтную комиссию. Комиссия обязала сотрудников раскрывать детали их деятельности, связанной с внешними обязательствами, причем было обусловлено, что такая деятельность должна отнимать у них не более 20% рабочего времени. В середине 1980-х гг. в Гарварде рассматривалась возможность создания компании по эксплуатации открытий, сделанных сотрудниками университета в сфере генной инженерии. С этим предложением выступил Пташне, профессор биохимии и молекулярной биологии, который совместно с Канагуши разработал новый метод клонирования гена фибробластного интерферона, отобрав клоны в Е. coli по экспрессии. Ученые использовали специально сконструированные плазмидные векторы, обеспечивающие выражение клонированного материала. Свое предложение Пташне мотивировал необходимостью предоставления Гарварду дополнительных источников финансирования. В качестве подкрепления он сослался на пример одного из своих коллег, Нобелевского лауреата Уолтера Гилберта, который принимал участие в организации и работе компании «Биоген» (он временно занимал пост президента), оставаясь профессором университета. Однако в ноябре 1980 г. предложение Пташне было отвергнуто советом университета. Президент Гарвардского университета заявил: «Сохранение самостоятельной научной значимости проводимых работ представляется для университета делом чрезвычайной важности, а, кроме того, приобретение акций предполагаемой компании породит множество конфликтов». Не лишне отметить, что Гарвардский университет занимался разработкой изобретений, основанных на фундаментальных исследованиях своих сотрудников, с 1975 г., когда для патентования исследований и охраны авторских прав ученых университета было учреждено специальное агентство.

Администрация колледжа по сельскому хозяйству и изучению окружающей среды при Калифорнийском уни-^ верситете не разрешила одному из своих сотрудников, занимающихся генетикой растений, получить субсидию в размере 2,5 млн. долл. от «Эллайд корп.». Эдвин Уайтхед, президент «Техникон корп.», предложил Macca- чусетскому технологическому институту 20 млн. доллл. на создание института, который выпускал бы на рынок продукцию, полученную от внедрения научных исследований, выполняемых МТИ. Помимо этого на текущие расходы института выделялось 5 млн. долл., а по завещанию Уайтхед а должно было быть передано еще 100 млн. долл. Если бы это предложение прошло, то Уайтхедский Институт биомедицинских исследований оказался бы в уникальных отношениях с МТИ: его сотрудники стали бы полноправными членами института, а жалованье получали бы на прежнем месте. Такое предложение позволило бы Массачусетскому технологическому институту без дополнительных затрат принять в свой штат еще 20 сотрудников. Противники этого проекта выдвигали свои аргументы: они утверждали, что в случае его принятия МТИ не сможет контролировать кадровую политику и самостоятельно определять профиль своей деятельности. Это в первую очередь коснется сотрудников биологического факультета, треть которого могут составить сотрудники Института Уайтхеда.

14 мая 1981 г. было подписано соглашение между крупной западногерманской фармацевтической компанией «Хёхст АГ» и Массачусетсом главным госпиталем. По этому соглашению при госпитале организуется отделение молекулярной биологии. Госпиталь сотрудничает с Гарвардской медицинской школой, однако является независимой организацией. Фирма «Хёхст» намеревалась выделить госпиталю 70 млн. долл. сроком на 10 лет. Первый контракт с фирмой был заключен в 1980 г. по инициативе Гудмена, чья исследовательская деятельность была связана с выделением рестриктаз. В 1977 г. в Калифорнийском университете (Сан-Франциско) Гудмен вместе с Раттером клонировал ген инсулина. Кроме того, он работал над клонированием гена гормона роста и австралийского антигена вируса гепатита В. По мнению руководителей фирмы «Хёхст», в десятилетний период с 1980 по 1990 г. в биологии произойдут крупные открытия, поэтому они заинтересованы в сотрудничестве с ведущими исследовательскими лабораториями.

Переговоры между этими двумя партнерами привели к компромиссу между требованием госпиталя о полной свободе деятельности и желанием фирмы извлечь максимальную прибыль из средств, вложенных в развитие исследований. Поэтому были выбраны те области исследований, которые к 1980 г. казались наиболее многообещающими: регуляция экспрессии генов эукариот, генетика соматических клеток, микробная генетика, вирусология, иммунология и молекулярная биология растительной клетки.

В соответствии с достигнутым соглашением фирма «Хёхст» субсидировала 3,6 млн. долл. на проведение исследований в 1982-1983 гг. и 6 млн. долл. в год с 1984 по 11990 г. В 1983-1984 гг. госпиталь получал право принять дополнительно около 100 новых сотрудников; за этот же период в его стенах пройдут стажировку 40 исследователей фирмы. Сотрудники отделения молекулярной биологии госпиталя обязаны предоставлять рукописи экспертам фирмы на предмет определения патентоспособности представляемых данных. По окончании 30-дневного срока экспертизы исследователь имеет право опубликовать свои результаты по собственному усмотрению. Госпиталь является единственным собственником патентов на результаты исследований, субсидируемых «Хёхст», но фирма имеет исключительное право на коммерческое использование патентов. При выплате отчислений будет учитываться тот факт, что фирма несла основные расходы на проведение исследований. С 1990 г. соглашение может быть возобновлено на новый пятилетний срок, но после этого срока фирма не имеет никаких обязательств перед госпиталем.

Новое отделение молекулярной биологии возглавил Гудмен, который одновременно был утвержден профессором факультета генетики Гарвардского университета. Ни одна из этих сфер деятельности не мешала другой. Гудмен намеревался тесно сотрудничать с другим специалистом факультета генетики Гарвардского университета, Ледером, талантливым иммунологом, который заключил контракт с фирмой «Дюпон». (Последняя выделила 6 млн. долл. на проведение исследований.)

Соглашение, заключенное между фирмой «Хёхст» и Массачусетским главным госпиталем, подверглось критике со стороны Альберта Гора, члена палаты представителей конгресса США (демократа от шт. Теннесси). Гор является председателем подкомитета по надзору и инвестициям в науку и технологию. Гор предложил хорошенько изучить все статьи контракта, чтобы убедиться в том, что западногерманская фирма не может получить исключительные права на использование результатов исследований, финансируемых Национальными институтами здоровья США. В октябре 1981 г. оба партнера передали конгрессмену копии соглашения, а в декабре его текст был опубликован вместе с результатами анализа, проведенного компетентными органами. Анализ показал, что соглашение не противоречит федеральным патентным законам, если строго следовать букве контракта. Иными словами, фирма «Хёхст» не имеет права пользоваться прибылями от внедрения результатов исследований, финансирумых федеральным правительством. Чтобы четко проследить источники финансирования того или иного исследования, отделениям госпиталя рекомендовал ось проводить строгий и раздельный учет средств. Деятельность Гора не вызвала большой симпатии в академических кругах, где общепринято международное сотрудничество в исследовательской деятельности.

По своему масштабу и проработанности соглашение между фирмой «Хёхст» и Массачусетским главным госпиталем представляется совершенно особым документом. Его внимательно изучали юристы других компаний и университетов, равно как и научные работники, на предмет того, не может ли оно послужить образцом подобных союзов. По мнению обоих заинтересованных партнеров, такое объединение явилось весьма интересным экспериментом.

8 июня 1981 г. Институт Солка (Ла-Джолла, шт. Калифорния) и «Филлипс петролеум» (шт. Оклахома) объявили о создании ассоциации «Солк инститьют биотекнолоджи/Индастриал ассошиейтс, инк.», в которую нефтяная компания вложила 10 млн. дoлл. Целью новой компании были биологические исследования, которые можно применить в пищевой, химической и нефтяной промышленности.

Многие американские университеты последовали примеру Гарварда и заключили соглашение с частными фирмами. Другие, в том числе Мичиганский и Рокфеллеровский университеты, а также Калифорнийский технологический институт, активно искали источники финансовой поддержки со стороны промышленных компаний.

Голденбергер, декан факультета микробиологии Колумбийского университета в Нью-Йорке, предложил создать исследовательское подразделение, выполняющее заказы промышленности. Медицинская школа поддержала это предложение; ее руководителям удалось убедить промышленный консорциум ассигновать 15 млн. долл. на создание специализированных лабораторий по генной инженерии. В этих лабораториях предполагалось использовать гибридомную технику для получения моноклональ- ных антител, олигонуклеотидный синтез, клонирование и сплайсинг генов. В задачу университета входит отбор тем и их исполнение, тогда как консорциум будет иметь преимущественное право коммерческого использования исследовательской деятельности. По мнению профессора Ямамото из Калифорнийского университета в Сан- Франциско, такое решение могло бы помочь его университету бороться с «утечкой мозгов», вызванной близостью фирмы «Генентек». Другие институты также были полны решимости сблизиться с миром бизнеса, пусть в данный момент они и не готовы создать корпорации для промышленного внедрения результатов своих исследований. Именно так обстояло дело с Лабораторией Колд Спринг-Харбор, Институтом Солка и Калифорнийским университетом в Беркли.

Что касается Станфордского университета, то его администрация не полагалась на доходы от патента, полученного Коэном и Бойером. Дело в том, что профессору этого университета Чаннингу Робертсону (инженеру-химику по специальности) удалось получить 7,5 млн. долл. от шести компаний на прикладные исследования, которые в течение четырех лет должна была выполнять новая компания «Энгеникс», расположенная в Ла-Джолле. В число шести компаний входили: «Бендикс», «Эльф-Акитэн», «Дженерал фудз», «Копперз», «Мид Мак-Ларен» и «Пауэр энд пей-пер» (отделение канадской фирмы «Норанда майнз»). Чаннинг Робертсон совершенно справедливо заключил, что инженерная сторона оказывает огромное влияние на развитие биотехнологии и микробиологии, а между тем технологическим процессам уделяется недостаточно внимания. Поэтому на «Энгеникс» была возложена разработка технологий крупномасштабного производства. Кроме того, компания выделила 2,4 млн долл.на создание некоммерческого Центра биотехнических исследований для поддержки-фундаментальных исследований университетов Станфорда и Беркли (им был передан 1 млн. долл. на четыре года). Центру принадлежит 30% акций «Энгеникс». По мере роста их стоимости появится новый источник финансирования деятельности центра, направленной на разработку химических процессов, которые в свою очередь могут быть применены фирмой «Энгеникс».

По соглашению, заключенному 3 июня 1982 г, между компанией «Монсанто» и Вашингтонским университетом в Сент-Луисе (шт. Миссури), университет получил 23,5 млн. долл. сроком на пять лет для проведения фундаментальных исследований. Это уже второе подобное соглашение, подписанное университетом за девятимесячный промежуток: в сентябре 1981 г. фирма «Маллинкродт, инк.», также находящаяся в Сент-Луисе, инвестировала 3,9 млн. долл. в исследования моноклональных антител.

Соглашение с «Монсанто» после трехлетних переговоров с привлечением полутора-двух десятков ученых - один из наиболее крупных контрактов, подписанных в США для такого рода исследований. Следует подчеркнуть две его особенности. Во-первых, это соглашение двух учреждений, которое позволит избежать получения всех средств одним или двумя известными исследователями, выбранными компанией. Наблюдательный комитет, включающий четверых ученых от каждой организации, контролирует распределение фондов среди сотрудников медицинской школы университета, обратившихся за финансированием. Во-вторых, сотрудничество ученых обеих заинтересованных сторон должно быть настолько интенсивным и тесным, что десятки исследователей фирмы «Монсанто» будут работать в университетских лабораториях, расположенных вблизи правления компании.

Деятельность объединения «Монсанто» - Вашингтонский университет будет сосредоточена на изучении пептидов и белков, влияющих на поведение клетки, особенно тех из них, которые найдут применение в медицине. Выяснение механизмов подобной регуляции может помочь при лечении многих болезней, в частности артритов, повышенного артериального давления, расстройств функций иммунной системы и раковых заболеваний.

В течение первого года действия соглашения 3 млн. долл. предполагалось распределить среди исследователей шести отделений: биохимии, иммунологии и микробиологии, генетики, медицины, патологии и фармакологии. В эту сумму входят финансирование работы и поощрительный приз, выдаваемый специальным комитетом.

Каждый патент, полученный в ходе исследований, будет принадлежать университету, но его коммерческое применение - компетенция «Монсанто». Право на лицензии «Монсанто» получит только в тех случаях, если работа целиком финансировалась фирмой. В случае разработки нового коммерчески выгодного лекарства или диагностического теста отчисления поступают в фонд медицинской школы и ее соответствующих отделений.

Прежде чем материалы исследований будут опубликованы в специальных журналах, они должны пройти предварительную экспертизу в «Монсанто» для определения возможной патентоспособности публикуемых данных. Такая процедура длится месяц и является обычной для большинства подобных контрактов, несмотря на сопротивление научных работников университетов.

Соглашения между «Монсанто» и Вашингтонским университетом, между «Хёхст» и Массачусетским главным госпиталем и им подобные вызвали опасения, что федеральное правительство США сократит субсидии университетам. Между тем, как подчеркивают администрация университетов и сами исследователи, сотрудничество между академическими научными кругами и промышленностью никоим образом не означает их отказа от централизованного финансирования. Эту деятельность следует рассматривать как поиск дополнительных, подчас весьма солидных денежных средств.

В области исследований, связанных с сельским хозяйством, прослеживается та же тенденция, которую можно охарактеризовать как усиливающуюся связь между промышленностью и научными кругами. Это сотрудничество затрагивает исследования по химии, генетике, молекулярной и клеточной биологии. Нефтяные и фармацевтические компании совместно с генно-инженерными фирмами все чаще обращаются к сельскохозяйственной биотехнологии. По мере развития этого процесса факультеты университетов и сельскохозяйственные школы все теснее сливаются с подобными компаниями, и многие сотрудники сельскохозяйственных факультетов и школ вынуждены делить свое время между научной деятельностью и работой в компании.

В феврале 1981 г. одна из ведущих финансовых групп Уолл-стрита, возглавляемая Ε. Ф. Хаттоном, выступила с проектом объединения денежных средств для создания компании «ДНК сайенс» под руководством Хаттона. Проект основывался на соглашении с Вейцманновским институтом (Израиль) и включал в себя целый ряд исследовательских программ. В августе того же года исходный грандиозный замысел проекта был отвергнут, однако были заключены другие соглашения, в частности с «Бэт- телл мемориал инститьют» (Коломбус, шт. Огайо) о работах по использованию микроорганизмов для очистки промышленных стоков и с Калифорнийским университетом в Сан-Франциско. Фирма «ДНК сайенс» намеревалась сгруппировать индивидуальные исследовательские программы в «пакеты», удобные для раздельного финансирования вкладчиками. Тем самым приоритет отдавался программам с отчетливо выраженным коммерческим выходом, а не долгосрочным основополагающим исследованиям. Такая деятельность была основана на тенденции частного предпринимательства в США все более интенсивно включаться в биологические изыскания. По мнению одного из официальных представителей «ДНК сайенс», к 1985 г. заинтересованность частных компаний в биомедицинских исследованиях достигнет такого уровня, что инвестиции станут соизмеримыми с капиталовложениями в эту область Национальных институтов здоровья. Активности компаний в сфере биотехнологии в немалой степени способствует покровительственная политика ценообразования.

Планы, предложенные «ДНК сайенс», служат примером сотрудничества между научными кругами и промышленностью, направленного на развитие исследований в области генной инженерии. Компания создала ряд небольших отделений вблизи университетских городков, где сотрудники университетов могли бы заниматься исследованиями с ориентацией на коммерческое применение, не теряя связи с местом своей основной работы. «ДНК сайенс» намерена также непосредственно участвовать во внедрении результатов прикладных исследований.

В Великобритании в конце октября 1981 г. был создан директорат при Совете по научным и инженерным исследованиям. В его задачу входили развитие сотрудничества между университетами и промышленностью и поддержка деятельности выпускников институтов, связанной с научными интересами промышленных компаний. Директорат призван также содействовать участию фирм в исследованиях, проводимых в университетских лабораториях. В основном это относится к работам в области ферментации, технологии использования иммобилизованных ферментов и клеток, разделения и концентрирования веществ и генной инженерии. Новый директорат тесно связан с министерством промышленности, которое финансирует проекты, находящиеся на стадии промышленного внедрения, с Советом по сельскохозяйственным исследованиям и Советом по медицинским исследованиям, которые особенно заинтересованы в прогрессе биотехнологии.

Бюджет директората в 1981 г. составил 1 млн. долл. Треть этих средств была выделена на проведение прикладных биотехнологических разработок, остальные две трети - на фундаментальные исследования. В 1984-1985 гг. размер ассигнований достигнет 2,4 млн. долл. В деятельности, санкционируемой правительством Великобритании, участвуют 12 частных компаний; среди них: «Бичэм», «Глако», «Шелл юнайтед кингдом», «Юнилевер» и «Белкам». Их финансовый вклад в деятельность директората в 1984 г. вдвое превысит уровень 1982 г.

В Глазго (Шотландия) создан Биотехнологический центр при совместном участии университетов Глазго и Стратклайда. В задачу центра входит сближение интересов промышленности и науки. Он должен заниматься коммерческим применением результатов исследований, полученных учеными шотландских университетов. На эту деятельность правительство намерено выделить до 22% от общей суммы необходимых капиталовложений, составляющих 14 млн. долл. Научную работу университета Глазго помимо Совета по медицинским исследованиям финансировали и частные компании. Исследования связаны с вирусологией, онкологией, генной инженерией и биохимией. Ученые университета в Стратклайде специализировались на научных и технологических аспектах общей и прикладной микробиологии.

Необходимость в объединении университетов с промышленностью частично была вызвана сокращением государственного финансирования системы высшего образования Великобритании.

Королевский колледж Лондонского университета совместно с компанией «Текникал девелопмент кэпител лтд.» основал биотехнологическую компанию «Империал био- текнолоджи лтд.». Новая компания при финансовой поддержке от «Файненс фор индастри груп» предполагала наладить выпуск чистых ферментов, белков и других веществ для химической и фармацевтической промышленности. Работа должна производиться в университетских лабораториях и на опытном производстве, оснащенном ферментерами емкостью 3000 и 5000 л Компания финансируется обоими партнерами на паритетных началах. Как предполагали, ее создание поможет решить проблемы, возникшие перед колледжем при оснащении и финансировании биотехнологического производства, принадлежащего биохимическому факультету. По мнению специалистов, новая компания скоро приобретет финансовую независимость и начнет приносить прибыль в размере нескольких миллионов фунтов стерлингов в год. Двадцать сотрудников ферментационного производства перейдут в компанию, не прекращая своей педагогической деятельности и не порывая связи с колледжем. Намечаемые мероприятия позволят набрать персонал для нового биотехнологического центра под руководством профессора Хартли, который является также научным консультантом «Империал биотекнолоджи лтд.».

В апреле 1982 г. колледж Лондонского университета получил 7 млн. долл. от швейцарской фармацевтической компании «Сандоз» на программу исследований по биохимии мозга. Полученные результаты предполагалось применить в терапии. Был подписан также контракт биохимического факультета колледжа с американской фирмой «Эндорфин, инк.» (Сиэтл). По этому контракту факультету, государственное финансирование которого существенно урезано, выделено 410 000 долл. на получение методами генной инженерии бактериального штамма, содержащего клонированный ген панкреатического эндорфина. Выделить эндорфин из поджелудочной железы трудно. Производство же его с помощью бактерий может обеспечить достаточные количества препарата, для того чтобы проследить пути транспорта этого вещества и доказать, что в отличие от других аналогов при внутривенном введении панкреатический эндорфин достигает мозга, не теряя активности. Эта исследовательская программа могла бы не только разрешить финансовые трудности, стоящие перед факультетами биохимии и генной инженерии колледжа, но и принести существенную прибыль в том случае, если подтвердятся терапевтические свойства исследуемого гормона и будет налажено его крупномасштабное производство.

В странах Западной Европы наблюдается упрочение связей между наукой и промышленностью. С этой целью по инициативе фонда Мерьё и ассоциации институтов Пастера и Вейцманна в 1981 г. создана Ассоциация европейской науки, промышленности и техники. По инициативе этой организации был созван II Международный конгресс по пересадке эмбрионов млекопитающих, проведенный в Аннеси (Верхняя Савойя) 20-22 сентября 1982 г. В его работе приняли участие 303 ученых из35 стран. Следующие встречи, организованные ассоциацией, были посвящены проблемам искусственного интеллекта, промышленности завтрашнего дня и развитию биотехнологии в связи с недоеданием в странах третьего мира.

В целом следует сказать, что для большинства специалистов сама постановка вопроса о проблемах, порождаемых отношениями между биотехнологической промышленностью и университетами, более не представляет интереса, поскольку такие отношения - свершившийся факт. Дело лишь в выборе наилучших форм, в которые выльются эти отношения. Ряд ученых без колебаний вносят новый дух в такого рода сотрудничество, предлагая, в частности, следующее: обмен биологическим материалом должен происходить свободно внутри одного подразделения (если в работе занято несколько учреждений, для этого требуется предварительное соглашение); обмен биологическим материалом должен сопровождаться соответствующей документацией; любое коммерческое использование результатов фундаментальных исследований требует соглашений, предусматривающих соответствующие компенсации и отчисления. Ученых с каждым днем все более увлекает перспектива оказывать решающее влияние на характер взаимоотношений с промышленностью, ибо только так они способны лучше разобраться в возникающих трудностях и принять меры к их устранению. По мнению Штарлингера, генетика из Кёльнского университета, сообщество специалистов по генной инженерии стоит перед лицом серьезных социологических проблем. Технология производства нового продукта обходится в 10- 100 млн. долл. Ученые, связанные с этим видом деятельности, приобретают огромное влияние. В результате возникает своего рода водораздел, отделяющий очень богатых и могущественных исследователей от остальных ученых, что представляет опасность для довольно демократических отношений, сложившихся в сфере фундаментальной науки.

Для решения многочисленных проблем и принятия конкретных мер по укреплению сотрудничества между исследователями университетов и промышленностью в Калифорнии в марте 1982 г. было проведено совещание, в котором приняли участие президенты и ведущие сотрудники пяти крупнейших американских высших учебных заведений: Гарвардского, Станфордского и Калифорнийского университетов, а также Массачусетского и Калифорнийского технологических институтов. Во встрече участвовали официальные представители ведущих биотехнологических компаний («Эпплайд биосистемз, инк.», «Бекман инстраментс», «Цетус», «Дюпон», «Эли Лилли», «Генентек», «Жиллетт корп.» и «Синтекс»). Как заявйл президент Станфордского университета, ответственный за организацию совещания, его цель - выработать схему будущих отношений между высшими учебными заведениями и промышленными компаниями.

Декларация, принятая на этой встрече, отражает заинтересованность во взаимовыгодном союзе. В ней подчеркивалось, что профессиональное сотрудничество с коммерческими компаниями не должно мешать педагогической и научной деятельности. Было решено, что владеть акциями компании, чей персонал работает в университетах, для последних неприемлемо. Договаривающиеся стороны пришли к выводу, что проводимые по контрактам исследования должны требовать минимума секретности. Сотрудники университетов, работающие с промышленными темами, сохраняют все права на публикацию результатов исследований. Участники Калифорнийского совещания выработали четкие правила, предложенные представителями университетов, относительно урегулирования конфликтов, которые могут возникать в процессе совместной деятельности; приоритет отдавался университетам. Признано, что контракты на исследования, проводимые для частных фирм, не должны служить препятствием нормальному процессу обучения студентов, свободному выбору тем и объектов и отвлекать сотрудников университетов от их преподавательской и исследовательской деятельности.

Разногласия возникают по вопросу о предоставлении компаниям, финансирующим разработки, исключительных прав на конечный результат. По мнению некоторых участников встречи, это было бы слишком большим преимуществом, хотя, разумеется, такая компания имеет право на лицензию, свободную от отчислений; результаты исследований или патенты должны быть согласованы обеими сторонами. Другие участники совещания полагали, что немонопольное владение лицензиями отпугнет частные компании, они не станут вкладывать средства в разработку технологий для получения новых продуктов и в конечном счете откажутся от финансирования фундаментальных исследований.